[Somm]

Отчет за вчера. Первый выезд в этом году. Гончаровский полигон.

Обычно, когда я еду за грибами на свои любимые места, я вылезаю из машины сразу, как только въехал в лес, несмотря на то, что до мест еще не один километр. Покурить, оценить обстановку, вдохнуть первые литры набитого кислородом и сосновыми фитонцидами лесного воздуха, от которого вечером будет с непривычки раскалываться башка.
Результаты первой разведки: ни-че-го. Почва сырая, температура комфортная, но грибов – ноль целых ноль десятых. Это при том, что в этих местах обычно торчат полчища поганок, свинушек, мухоморов, ложных лисичек и тому подобного хлама. Тревожный звоночек, но едем дальше.

«Мои места» - это примерно десяток квадратных километров весьма разнообразного леса. Тут и молодые неорганизованные посадки, и ровные ряды среднего возраста, и глухой сосновый бор, и старый замшелый лес, и березняки, и вересковые пустоши, и даже болота с высокой травой и обиженно шипящими гадюками. Если грибы в принципе есть, то хоть в каком-то из этих мест они растут, а процесс поиска и анализа дает не меньшее удовлетворение от «тихой охоты», чем дымящаяся тарелка картошки с твоими трофеями.

Вчера я решил начать с длинной и правильной посадки, где два ряда березок перемежаются четырьмя рядами сосен 15-20-летнего возраста. Год назад мне попалась здесь одна-единственная машина, экипаж которой на фоне общего безгрибья за день наковырял горы зеленушек и довольно много больших и красивых королевских боровиков. (Я знаю, что настоящий королевский боровик Boletus edulis у нас не растет, но упорно называю боровики с темно-красной шляпкой «королевскими»). Вывод: «народ здесь собирает грибы редко, надо попробовать». Приезжаю – четыре машины, несмотря на семь утра. По всем рядам увлеченно бродят люди с корзинками и пластиковыми ведрами. У кого ноль, у кого два… Один усатый дядька держится гордо и независимо. У него – полное ведро отборных боровиков. «Кто рано встает…» - думает преисполненный достоинства дядька. А вслух: «Я уже тут все обошел. Грибов мало, но на сковородку будет».

Выходит, опоздал я, как и в прошлом году. Ладно, едем на пустоши. А там даже из машины выходить страшно. Со всех сторон весь лес аукает, сигналит и трещит сухими сучьями под ногами грибников. Во всех направлениях снуют озабоченные личности с пустыми ведрами. Их столько, что, если верить в приметы, мне бы лечь на землю и немедленно умереть – счастья все равно не видать до конца жизни. На лицах у народа написан грибной вариант горькой рыбацкой думы «щось сьогодні не бере». Как и на въезде в лес, на самых отличных местах не растут НИКАКИЕ грибы. Даже обычная грибная шваль вроде мухоморов, свинушек, ежовиков, козлят, горькушек и сыроежек прячется под рыжей хвоей и ждет своего часа. Грибники морщат лоб, недоумевая по поводу причин столь вопиющей несправедливости. Если у рыбаков все просто: «мабуть, давлєніє», то здесь приходится выбирать один из нескольких утешительных вариантов: «мабуть, ще трохи ранувато», «дощиків нєдостаточно» и «ночі дуже холодниє». Ну нет, меня так просто не сломать, я видел дядьку с грибами… Где-то вы все-таки есть, я вас обязательно разыщу! И в груди просыпается охотничий инстинкт.

Сунулся на полянки с голубым мохом – ничего.

Прошел вдоль лесных дорог, которые так любят белые – ничего. Парень в зеленом спортивном костюме навстречу идет. «А ни хрена, блин, третий час хожу…»

Побежал в старый лес с мягким ковром сфагнума. Одна лисичка. Одна на весь лес!!! Вы за лисичками хоть раз замечали такое неподобающее поведение?

Свернул к болоту – даже гадюк нету. Это уже, конечно, «давлєніє». Только из-под одного пенька вылезла жалкая, тонюсенькая, полупрозрачная и дрожащая на ветру поганочка неизвестного науке вида. То есть не то, чтобы наука найти ее не могла, просто ей такое дерьмо даже изучать противно.

Без особой надежды шагаю на вересковые пустоши. Ну правильно… Из грибов – только подгазетники явно лосиного происхождения и старый кед.

На обратном пути в сосновый бор заглянул – дедушка в камуфляже топает. «В сосні немає, треба в березняк йти…», - подмигивает дед.

Иду в березняк. Там наконец-то, после тяжелой и продолжительной невезухи, нахожу первого белого. Чуть дальше – еще один, лопнувший пополам и старый, как генеральный секретарь ЦК КПСС. Но чистый. Подберезовиками и красноголовцами даже не пахнет. Там, где к березняку примыкает вересковая поляна, нахожу еще несколько разрозненных белых разного возраста. Удивительный какой-то, «элитный» лес – кроме белых, других грибов вообще нету.

Охотничий азарт разгорается не на шутку. Вот это я понимаю – грибной драйв! За каждым грибом надо долго ходить, думать, где он сегодня мог бы вырасти, и, если угадаешь – ты победил, а в награду тебе из земли робко выглядывает очередной сморщенный коричневый выпердыш. Корзинка понемногу наполняется, и я уже ловлю на себе завистливые взгляды других грибников, которые идут или куда попало, или туда, где грибы росли неделю, месяц или год назад. Все же такая охота куда интереснее, чем тупое выкашивание опят или зеленушек, результатом которого вместо адреналина станет скорее всего радикулит. Если проводить параллели с рыбалкой, то это все равно что ловля благородной форели в реке против старательного и ежесекундного вынимания пиписочных карасиков из перенаселенного пруда.

И все же мысль о королевских боровиках не дает мне покоя. Ведь их же собирали, и собирали СЕГОДНЯ. Вспоминаю, что как-то пару лет назад я забрел довольно далеко в лес и нашел там точно такую же посадку из чередующихся сосен и берез, как та, по которой с утра похаживал гордый усатый дядька. С третьей попытки я ее все-таки отыскал. Два редких ряда березок – четыре плотных ряда сосен. В точности как там, у дядьки, и сажали их, скорее всего, в одно и то же время. Но в этой посадке, как и везде – ничего. Иду то по светлому березовому ряду, то по сумеречному, заваленному буреломом и толстым слоем опавшей хвои, бору. Вдруг глаз выхватывает в соседнем ряду какие-то валяющиеся на земле очистки. Твою мать… Опять опоздал??!! Но нет, очистки не сегодняшние, им пару дней минимум. Рыщу, как спаниель, вокруг. Через минуту довольно далеко от очисток вижу едва заметное вспучивание хвои. Обычно я на такое бы даже не посмотрел – там наверняка рядовка, юный мухомор или что-то «и тому подобное». Но сегодня… с замиранием сердца разворошил кучку, а там – глазам не верю – боровик солидных размеров. Слой хвои и веток настолько толстый, что даже этот молодой и сильный гриб поднять его не смог и начал разрастаться не вверх, а вширь, лежа на боку. Если вам случится найти в лесу срез боровика диаметром с мужскую ладонь (без пальцев), не хватайтесь за сердце. Это не килограммовый монстр, а обычный юный боровик, просто очень-очень толстый. Пока выковыривал грибище, адаптировавшийся глаз заметил на расстоянии метров четырех еще один такой же холмик. А в десяти метрах другой боровик все же проломил хвойный панцирь и гордо вознес свою бордовую голову наверх, к солнцу. Ну наконец-то… вот оно! Сегодня я здесь первый!!!

Итак, грибы есть. Закономерность произрастания? Извольте – в чередующихся посадках сосны и березы, причем не в березе и не на границе, как обычно, а ТОЛЬКО в сосне, под десятисантиметровым слоем лесного мусора. Заметить – практически невозможно. Пропахать весь бор, как при поиске маслят – нецелесообразно и недостойно таких великолепных грибов.

После того, как я вырвал у леса его сегодняшний секрет, охота менее интересной не стала. Во-первых, королевских боровиков слишком много не бывает никогда, это всегда трудовые грибы. Во-вторых, даже если ты три раза прошел по одному и тому же месту, в четвертый есть шанс все же обнаружить заветное микроподнятие. И, наконец, в-третьих, я с озлоблением обнаружил, что сегодняшнее правило «кроме белых, грибов нет» в этой посадке не работает. Дикая радость охватила меня, когда недалеко от одной поваленной сосны я нашел целых шесть явственных холмиков. Но увы… Это оказались ежовики, самый невезучий из которых с кармой козла отпущения сильно получил ногой по морде.

В общем и целом – за три часа бесплодных метаний и два часа целенаправленных поисков получилось килограммов пять отличных грибов. Фоток, извините, нету. Зеркалку в лесу таскать неудобно, а снимать царские грибы таким паршивым телефоном, как мой – ужасное свинство.