[Farik]

В пятницу быстро закончив все дела, затолкали в машину рыбацкое снаряжение и в который раз огорчившись, что в машине так мало места, выдвинулись ловить леща. Ехали через Корсунь, дорога там не в пример лучше, чем через Степанцы, а по километражу почти одинаково.
Спустили лодку и поехали на очень секретный остров. До темноты оставался час, и нужно было успеть приготовить снасти, промерять глубину и приготовится к ночному ожиданию. Батя, остался на берегу замечать ориентиры, а я прошелся с эхолотом, выкрикивая ему отметки глубин. Когда все было готово – сумерки уже перетекали в ночь. Высадившись на берег и привязав лодку, боковым зрение заметил движение возле воды, направив туда луч фонаря я, увидел лису…
Зная, что лисы очень осторожны, и что у меня есть лишь несколько мгновений чтоб сделать снимок, я бросился к лодке за фотоаппаратом. Но лиса оказалась не из пугливых. Я подошел почти в плотную, а она и не думала уходить, лишь слегка насторожила ушки и в луче подсветки автофокуса полыхнули ее глаза. Меня испугало такое поведение, полезли мысли о бешенстве и я решил ее отогнать. Бросил в нее горстью мокрого песка, лиса сделала вид что испугалась и вальяжной рысцой удалилась. Но вскоре вернулась опять и с интересом стала обнюхивать ящик с продуктами. Вспомнив, что огонь отгоняет диких животных, я собрал дровишек, плеснул немного бензинчика и бросил спичку. С веселым хлопком полыхнул огонь, осветив кусок берега, я уселся рядом и стал ждать клева. Где-то через час, я услышал шорох за спиной, обернулся, и увидел лису, сидящую чуть в сторонке и задумчиво смотрящую в огонь. Версий такого поведения лисы было несколько:
-Она больна
-Она попала на остров в сезон твердой воды, съела всех грызунов и теперь охотится на лягушек, а мы заняли ее охотничьи угодья.
-Это пресловутый чупакабра, показывали недавно сюжет по зомби-ящику, где какой-то науковець размахивал фоткой зверски убитой вилами лисы и утверждал, что это неизвестный науке вид.
Тем временем взошла луна и осветила все вокруг, вода выглядела как молоко, деревья бросали причудливы тени… Тишину нарушали лишь любители вокала с соседней турбазы, песен у них в репертуаре было две: «Гей, налывайте» и «Червона рута», исполнялись они по очереди, но каждый раз в новом стиле. При свете луны лиса устроила охоту на лягушек, которые собрались по урезу воды и подпевали громким кваканьем вокалистам с турбазы.
По всей видимости лиса все ж была здорова, а мы просто мешали ей охотится. Агрессии она не проявляла, а единственным агрессивным существом на весь остров был я.
Первая поклевка случилась где-то в два часа, сигнализатор издал писк, а свингер, качнувшись, отщелкнулся. Клевавшим оказался подлещик грамм на восемьсот. Рыбалка была очень трудовая- течением несло траву и она за считанные минуты забивала снасти, приходилось часто перезабрасывать. С рассветом проклюнула плотва и наконец перестала плыть трава, зато поднялся ветер… Утром я отправился за хыжаком, но после бессонной ночи соображал я туговато и в основном кружил вокруг лагеря. Жаль, что поленился проехать к одному перспективному мелячку, встреченные на берегу при сборке лодки спиннингисты, ловившие там были с уловом, некоторые с очень неплохим. Может лень и двигатель прогресса, но в рыбалке от нее только вред.
Вообщем я общался с О. Петровичем, любовался окрестностями, но так и ничего не поймал. Апофеозом ловли стал щучий недомерок, всплывший вслед за воблером к лодке и долго смотревший на меня большими грустными глазами. Я предложил ему пару воблеров, но он отказался…
Отакэ